|
Семенова Мария в Барнауле писатель
|
Автограф Марии Семеновой Барнаульскому городскому порталу:
Пресс-конференция,
посвященная участию Марии Семеновой в «Празднике книги»:
Мария Васильевна, у вас техническое
образование. Как вы пришли в литературу?
Всему виной моя тяжелая наследственность – мои родители были
учеными. Самым достойным занятием в моей семье считалась наука. Вот я и пошла в
технический ВУЗ. Рисовать картины, писать стихи и снимать фильмы – это все
хобби. Моя мама говорила, что если я вдруг решу выйти замуж за кинорежиссера,
она спросит его о том, чем он занимается. То, что он снимает кино и получает
премии в Каннах - не считается, главное, чтобы он что-то ДЕЛАЛ. Такое отношение
к профессии витало в нашей семье в воздухе. Технический ВУЗ – это мой
сознательный выбор, о котором я ни секунды не пожалела. Я до сих пор не боюсь
никакой работы, умею пользоваться разными инструментами.
В нашем доме вообще витала атмосфера научной добросовестности.
В моем детстве родители писали диссертации, им нельзя было мешать. Все, что мне
понадобилось от филологии, истории, этнографии, археологии и других
вспомогательных дисциплин, я взяла самоучкой. Человек всему может научиться сам.
В институте главное – это овладеть способностью к самообразованию. Научиться
учиться. И тогда перед человеком все открыто – никакая книга его не запугает, он
сумеет взять из нее все, что ему нужно. Если мне это удалось, тогда я совсем
молодец!
Вас называют родоначальницей жанра
славянского фэнтези. Чувствуете ли вы груз ответственности?
Когда кто-то говорит, что Семенова «родила» литературный жанр,
меня это только смешит. А чем занимались Пушкин и Гоголь? «Вечера на хуторе близ
Диканьки» - это ли не славянское фэнтези? Про соцреализм я вообще молчу. Если
кому-то нравится так меня называть – пожалуйста! Я отношусь к этому совершенно
спокойно.
Ваша писательская карьера началась в
советские годы. Прошло много лет. Насколько различаются условия для творчества
тогда и сейчас?
Внешняя среда не играет никакой роли. Какая разница, что царит
на улице – идеология или рынок? Сиди и пиши! Выхода своей первой книги я ждала
девять лет. Я не рыдала в подушку и не писала тайком в подъезде «Долой КПСС!».
Да, меня не печатали, но писать-то мне никто запретить не мог! Тебя победили
только тогда, когда ты сам признал себя побежденным! Тоталитаризм успел меня
царапнуть, издыхая. Главное – осталась в живых. Творчество существовало даже во
времена самых беспросветных режимов. До нас дошли шедевры литературы и
изобразительного искусства из эпох, про которые без ужаса и содрогания и думать
невозможно.
А вот ловушек на пути выхода писателя к читательской аудитории
за эти годы меньше не стало. Если раньше существовали идеологические подставы,
то теперь в издательство приходит начинающий автор, приносит интересное
произведение, над ним работают редакторы, печатают, и тут начинается самое
интересное – у писателя за ушами «вырастают» лавровые листья, в глазах
появляется звездный блеск и... человек кончается. Он либо идет по ниспадающей,
либо его фамилия превращается в бренд, на который работает бригада «литературных
негров», либо он так и остается автором одной книги. Подстава у каждой эпохи
своя.
А у вас есть «литературные
негры»?
Господь с вами! Это ни к чему! Мне интересен сам процесс
творчества. Я могу себе позволить соавторство – когда ко мне приходит
литературно-одаренный человек с идеями, которые я воспринимаю на ура или такой,
кто владеет такими знаниями, которых нет у меня. К примеру, с Феликсом
Разумовским мы писали «Кудияра». Феликс служил в армии, работал в милиции,
серьезно увлечен вопросами древней мистики. Он отвечал за эту часть романа. Я же
была координатором – «прочесывала» текст Феликса и приводила его в общее
соответствие, описывала жизнь научного института и приключения девушки с
собакой.
Вот-вот выйдет книжка в соавторстве с пока что никому
неизвестным Дмитрием Тыдыевым. У него хорошие задатки и, я надеюсь, он скоро
выйдет на самостоятельную дорогу и «прозвучит» уже вне тандема со мной. Мы
познакомились в издательстве. Когда он читал книги про Волкодава, его «зацепили»
судьбы персонажей, которых я наметила, но развивать не стала. Это, например,
злобный надсмотрщик Волк, который перед тем, как погибнуть от руки Волкодава, с
не менее злобной надсмотрщицей родил ребеночка, которого тут же убили. А что,
если этот ребеночек не погиб? Дмитрий в тот момент жил в Екатеринбурге и мы с
ним по электронной почте играли в пас. В итоге родился вполне пристойный сюжет.
Эта книжка будет называться «Бусый волк»
История слова «бусый» довольно любопытная. Все началось с
пушкинского «В темнице там царевна тужит, а бусый волк ей верно служит». Я
выросла на том, что он был бурый. Все знают, что волк серый. Почему он бурый?
Потом я где-то встретила «серый». Апофигеем была строчка «... а босый волк ей
верно служит». А то ведь волки – это разновидность котов в сапогах, которые
ходят только в обуви! Чего ради дядям- и тетям-филологам понадобилось так
радикально адаптировать классика для детей? Тем не менее, слово «бусый» вполне
реально. Я лично знаю людей, для которых «бусый», «бусота» и «бусь» являются
живым разговорным языком. Котов за масть тоже часто называют Буська.
У меня страшно поперечный характер. Я не спорю с кем-либо до
хрипоты, но когда мне показывают столбовую дорогу и говорят, что все ходят там,
я пойду туда, где никто не ходит. Сначала буду копать носом, потом лопатой, а
после и экскаватор пригоню! Никто не знает слово «бусый», а я его в название
книжки! Героя обидели, он весь роман собирается с духом, потом идет и мстит... А
у меня он отмщает на первой странице! А все остальное происходит уже после того,
как он возьмет блондинку подмышку и пойдет с ней навстречу закату. Я потому и
пишу о древних славянах, что все учебники утверждают, что о них ничего
неизвестно. Привет! А чем тогда десятки лет занимаются в раскопках разные
академики? Однажды я привезла археологам рукопись книжки «Мы - славяне». Эти
святые люди разобрали ее по главке (каждый по своей специализации) и написали
мне замечания толще самой рукописи.
В чем, на ваш взгляд, заключается
миссия современной литературы?
Наверное, во все времена правильная литература должна нести
разумное, доброе, вечное. Существуют какие-то непреходящие ценности, на которые
каждое время дает свой ответ. Что-то возникает здесь и сейчас – вчера этого не
было, завтра уже не будет, а литература это отразит. Когда пытаешься разобраться
в менталитете разных эпох, интереснее всего следить за тем, как в то или иное
время решались вечные вопросы, и какие своеобычные темы поднимала тогда
литература.
Вкладывали ли вы разумное, доброе,
вечное, когда писали книгу о Волкодаве?
Тут встает вечный вопрос между духовными сущностями литературы
и ее коммерческим аспектом. Я не осуждаю людей, для которых литература стала
доходным бизнесом. Если кто-то перед написанием романа просчитывает
конъюнктурные вопросы - Бог ему судья. Я работаю по-другому. Каждая моя книга –
это полная отдача душевных сил. «Волкодав» несколько выходит за рамки вопроса
соотношения духовного самосожжения и желания заработать копеечку в семейный
бюджет. Но если бы мне поставили условие: или писать эротический роман, или не
писать вообще, я бы его написала. Жить-то надо! Наверное, я бы нашла, что
сказать читателю. Кстати, когда закончилась коммунистическая идеология, многие
авторы резко перестали писать. Они замолчали потому, что кроме изощренного
поединка с цензором им больше не о чем было сказать читателю. Хотя кушать им
хотелось так же. Закончилась стенка, о которую они так долго бились лбом –
бодать стало нечего.
Как вообще родился «Волкодав»? Что
подвигло вас, женщину, написать такую книгу?
Как говорил наш руководитель литературного объединения: «Есть
женщины-поэты и мужчины-поэтессы». Грош цена писателю, который не может
подняться над своей сексуальной личностью и влезть в шкуру другого человека! Чем
отличается хороший артист от того, о ком никто никогда не узнает? Хороший артист
может сыграть кого угодно – от Гамлета до Цыпленка табака. Писатель должен уметь
писать в любом жанре – от производственного романа до фантастики. Надо выбрать
то амплуа, жанр и прочие технические средства, которые позволят автору должным
образом донести до читателя те идеи, которые в данный момент его распирают.
Лично мне всегда было интересно писать о каких-то далеких
эпохах, разбираться в древних славянах, викингах, постигать мифологический
менталитет. Я никогда не планировала бросать профессию инженера, но в 90-е годы
им вдруг перестали платить. В это же время упали идеологические препоны и в
страну попер модный вал импортного переводного фэнтези. Переводчики стали
колоссально востребованы. Мой хороший друг, зная о положении инженеров,
предложил мне попробовать себя в переводах. Так как мои собственные книги в то
время были никому не нужны, я стала переводить импортную литературу про эльфов и
гоблинов. Это занятие быстро довело меня до белого каления. Это были килограммы
и километры ни о чем. Люди писали, понятия не имея ни об оружии, ни о верховой
езде, ни о менталитете людей. В героях были ребята с американских улиц, на
которых зачем-то напялили кольчуги и латы. А какой там был язык! Однажды
шведские писатели пригласили меня поработать в их музеях и библиотеках. Материал
вошел в мои научно-популярные работы «Мы - славяне» и «Я расскажу тебе о
викингах». А в порядке вечернего отдохновения я там переводила свою первую
книжку. В то время мне нельзя было поднимать тяжелые вещи и родители запретили
мне брать в поездку толстенный англо-русский словарь. Так вот он мне не
понадобился! Хороший богатый английский язык – это тот, когда раз в 5-10 страниц
все-таки нужно залезть в словарь.
Самое печальное, что в те годы русские авторы фэнтези были
вынуждены брать себе импортные псевдонимы и выдавать свои собственные
произведения за переводные. Только так был шанс увидеть их напечатанными. А наш
богатейший этнографический материал лежал в то время никому на фиг ненужным.
Когда я поняла, что перевожу людей, которые пишут в десять раз хуже, чем я,
нахально подумала – «Вот я вам всем покажу!» (смеется). На одном
дыхании была написана первая глава «Волкодава», а потом пошло и поехало.
Издательство «Азбука» напечатало эту книгу очень осторожненьким тиражом и...
понеслась душа в рай! (смеется).
Насколько случаен образ волка в
вашем творчестве?
Мы все выросли на книжке «Белый клык». Она имеет очень странное
отношение к реальной действительности, но не будем попусту теребить классика!
Когда я подбирала прозвище для главного героя, я много чего перебрала – беркут,
сокол, волк... Мне было необходимо имя серьезного грозного, уважаемого и
имеющего имидж благородства дикого животного. Все было не то. Потом совершенно
случайно я увидела передачу о художнике Константине Васильеве. Один из его
друзей, говоря об определенной картине, произнес: «Волкодав прав, а людоед -
нет». Все шестеренки тут же зацепились, и мой персонаж стал Волкодавом – грозным
животным, которое всегда рядом и готово защитить. Волк – это олицетворение дикой
природы, которую мы не покорим никогда. Истребить – можно, но покорить –
нет.
Довольны ли вы фильмом «Волкодав»,
который сняли по вашей книге?
Этот фильм – личное творческое произведение Николая Лебедева.
Если бы в нем поменяли имена, я бы в жизни не догадалась, что кино сняли по моей
книге. Когда я писала роман, мне было важно, чтобы он отличался от усредненных
инкубаторских сказочных боевичков, которые в огромном количестве пекут на
Западе. В нем должна мощно прослеживаться славянская тематика. Кстати, ради
«Волкодава» я даже пошла заниматься айкидо. Мне очень не хотелось оказаться в
положении последователей Говарда, которые описывали битвы Конана-варвара, не
вылезая из кресла-качалки. Их героя засмеяли бы 15-летние девочки, которые
вместе со мной занимались айкидо. А потому я сама попыталась получить
представление о том, чем у меня будет заниматься главный герой. Моя книга была
протестом против этнического и познавательного безличия, которого я нахлебалась,
подрабатывая переводчиком. Кстати, федерация айкидо должна мне выдать почетный
пояс! На многих встречах ко мне подходят люди и говорят, что, прочитав
«Волкодава», стали заниматься айкидо. Теперь они – инструкторы, имеют много
поясов. Если это правда, то я испытываю от этого большой душевный комфорт.
Лебедев – матерый профессионал, но я не понимаю, зачем было так
кастрировать произведение, что оно превратилось во что-то безликое и не помнящее
родства. Я смотрела этот фильм, но он не доставил мне какого-то эстетического
удовольствия. Хотя присутствовавшие на премьере циничные киношники и прожженные
журналисты во главе с Андреем Константиновым даже хлюпали носами. Это значит,
что режиссер таки прорвался к чему-то настоящему. Лично мне понравилась сцена,
где главный герой помирает, а к нему по озеру, аки посуху, приходят его
родители. Порадовала меня и операторская работа, хотя гурманы фильмов фэнтези
пинали создателей картины и за это. Лебедева очень критиковали и за боевые
сцены. Народ просто «наелся» подвигов Джеки Чана и прочих киношных красивостей в
фильмах импортного производства. А мне, наоборот, очень понравилось, что
батальные сцены поданы глазами человека, которого взяли за шиворот и поставили
прямо в домашних тапочках в боевую ситуацию, когда все несется и мельтешит.
Я не могу забыть эпохальную битву в одной из серий «Властелина
колец», когда воительница с выражением подавляющего ужаса пыталась фехтовать
своей зубочисткой. Сразу видно, что снимали не русские люди. Мы с нашей
генетической памятью точно знаем, что с таким выражением лица не только не
побеждают, а живыми в бою не остаются. Западные киношники хотели сказать, что
она продолжает сражаться, даже будучи смертельно напуганной. Она обречена.
Человек побеждает только тогда, когда он рвет на груди тельняшку и бросается в
бой – мне плевать на то, что я погибну, но тебя, гада, закопают рядом! Я
несколько раз в жизни приближалась к этому состоянию и прекрасно могу себе все
это вообразить. А Лебедеву удалось это показать, когда Волкодав, худо-бедно
сражаясь, вдруг видит, что кнесинку уже приспосабливают к черному алтарю, прет
сквозь это поле битвы, и враги отлетают от него как брызги от локомотива. Это
очень настоящий момент!
Какому режиссеру вы бы доверили
экранизацию следующих книг о Волкодаве? Каких бы вы выбрали
актеров?
Я слабо разбираюсь в искусстве кино и не могу сформулировать
каких-то режиссерских впечатлений. Когда затевалась киношная эпопея с
экранизацией «Волкодава», люди, которые занимались кастингом главных героев,
остановили свой выбор на Александре Бухарове. Я могу им только аплодировать – у
меня нет никаких претензий к этому актеру. Сейчас ходят смутные слухи об еще
двух фильмах о Волкодаве. Если во время съемок первой картины проводилась
политика планомерного недопущения меня к съемочной площадке, то в будущем меня
собираются позвать. Посижу рядом со сценаристом, авось не испорчу им кашу,
которую они будут варить.
Что касается артистов, в голову приходят известные имена,
которых все знают. С другой стороны – почему бы не взять никому неизвестного
актера, чтобы этот фильм стал для него трамплином в светлое будущее? Во всем
есть свои плюсы.
Как вы считаете, почему современным
людям интересно читать о том, что происходило сотни лет
назад?
Если присмотреться к нашим исконным историческим корням, откуда
растут «рожки и ножки» нашего мировоззрения, - это очень глубокие пласты. Не
зная истории, невозможно разобраться в том, что творится в наши дни. Почему
огромное государство распалось на несколько стран, которые между собой
беспощадно режутся? Очень многие грубые ошибки наших политиков происходят от
того, что они неспособны вглядеться в глубину и понять, откуда что растет. Из-за
этого случаются многие современные беды.
Кто является главным рецензентом
ваших книг?
Раньше – родители. Я тогда не была уверенной в себе и читала
маме и отцу все, что напишу. Слушая мои трактаты, они благополучно засыпали
(смеется). Теперь мне важно исключительно мое собственное мнение. У
меня достаточно скромное литературное дарование, но важен не сам талант, а то,
что человек из него сделал. Я видела много гораздо более талантливых людей, чья
судьба сложилась довольно печально. У меня же есть такое счастливое свойство – я
умею смотреть на свой текст отстраненно, вчуже, глазами человека, который видит
его впервые.
Когда-то мне хотелось послушать о себе мнение продвинутого
критика-профессионала. Мне казалось, что квалифицированный человек даст
адекватную оценку моим скромным трудам. Не случилось. Как-то внезапно наступила
эпоха заказных статей. Сейчас вообще считается хорошим тоном зубы об меня
почесать. Критики – такие же люди. Кое-кто крайне высокопарно высказывает мнение
о том, о чем он даже понятия не имеет. Они – не Боги, которые вещают истины,
свесив ноги с облачка. Многие - не всегда прилежно учились в школе. Это вопрос
добросовестности. Раз есть тиражи, мои книжки покупают читатели, значит,
какие-то струнки я у них правильно затрагиваю. Главное – чтобы мне самой не было
стыдно за свою очередную книгу.
Над чем вы сейчас работаете, и
продолжаете ли вы творческий процесс в Барнауле?
В данный момент я работаю над новой книжкой о Волкодаве. Кроме
того, в процессе несколько книг, где я выступаю соавтором. В творчестве я -
хомячок, который все, что увидит, уносит за щекой в сердце. В моих будущих
книгах отразится и приезд в Барнаул, и Горный Алтай, куда меня обещали свозить.
У меня здесь даже появились какие-то идеи. В общем, Мухтар постарается!
(смеется)
До нынешней полуночи Алтай для меня оставался белым пятном на
карте, о котором я была только наслышана. Это и красоты, и замечательные люди, и
алтайский мед. В голове была такая медово-лекарственная аура необыкновенного по
своей природе и населению места. Меня сегодня поводили по «Книжному миру», так я
была приятно удивлена масштабом и ассортиментом этого, я не боюсь этого слова,
культурного центра. Остальные впечатления у меня еще впереди.
Каковы ваши литературные
предпочтения?
Мои литературные предпочтения кого-то очень здорово насмешат. Я
довольно мало читаю художественной литературы. Как только я начинаю заниматься
какой-то новой для себя темой в литературе, я стараюсь прочесть то, что написали
«конкуренты». Я не слежу за новинками. Однажды я решила ознакомиться с «Гарри
Поттером». Мне стало интересно, чем зачитывается весь мир – не проходная ли это
книжонка, раздутая рекламой. Я прочла ее на английском – ведь хорошая книжка! Я
просто поражаюсь, как ее могли испаскудить таким безобразным переводом на
русский язык! Я с визгом читаю «Таню Гроттер» и «Мефодия Буслаева» Дмитрия Емца
и серию про город Ехо Макса Фрая. Люблю веселые и добрые книги, хотя сама пишу
что-то заунывное. Мой самый-самый любимый писатель – это Джеймс Хэрриот с его
«Из записок сельского ветеринара» и «Среди йоркширских холмов». Это книги,
которые несут большой заряд активного деятельного добра – от них даже болезни
отступают!
Вы верующий
человек?
Я не являюсь православным церковным человеком. В этом мире я
усматриваю какие-то нематериальные сущности, но к каждой отдельной религии я
отношусь с равным уважением.
Присуще ли вам чувство
ностальгии?
Я ностальгирую только о тех временах, когда была жива мама, а я
была маленьким ребенком за спиной у любимых родителей. С другой стороны –
времена не выбирают... в них живут и умирают. Я живу здесь и сейчас и мне
незачем уходить в какую-то внутреннюю миграцию.
Говорят, вы очень любите собак.
Удалось ли вам побывать в барнаульском питомнике?
Мне это только предстоит! Скорее всего, это будет питомник МВД.
Однажды я была составителем и одним из авторов книги о собаках.
Многие кинологи, великие специалисты своего дела, - это живые гении, люди, не
озабоченные ни художественным словом, ни желанием рассказать о том, чем они так
профессионально занимаются. Путем шантажа и запугивания, загоняя их в угол, при
помощи диктофона я добывала у них информацию и потом переводила ее на более
литературные рельсы. Кстати, на обложке этой книги не какие-то абстрактные
бобики, а мои личные питомцы, которые очень ждут меня дома. У меня две собаки.
Старший кобель – это породистая российская дворняга, главный герой двухтомного
романа «Кудияр». Я описала его в книге со всеми подробностями - с биографией,
характером. Вот только не я спасала его в реальной жизни от расстрела. Младшая
собака еще не заслужила, чтобы о ней много говорили. Мои собаки – это одна из
главных радостей моей жизни.
Татьяна Беньковская
17 августа 2007 года
Информационный портал Барнаула и Алтайского края. При использовании материала ссылка на www.barnaul-altai.ru обязательна!
|